В четвертую годовщину завершения совместной операции ополчения Донецкой и Луганской Народных Республик по ликвидации Изваринского «котла» о подробностях этого сражения ЛИЦ рассказывает непосредственный участник событий, в прошлом офицер комендантского полка, а ныне военный комендант Краснодонского района подполковник Народной милиции ЛНР Александр Никишин.

Комендантский взвод

Сухой, загоревший до кирпичного цвета, уверенный в себе пятидесятипятилетний мужик. О таких, как он, обычно говорят «двужильный». Никишин рассказывает о тех днях по-военному кратко.

До войны работал инспектором экологической службы, откуда и пошел потом позывной «Эколог», хотя большинство бойцов уважительно называют его Сан Саныч. В ополчение влился, что называется, с первых дней начала протестного движения — митингов «антимайдана», создания палаточного городка и штурма СБУ.

Там его судьба свела с «афганцем» Сергеем Грачевым. Так Никишин попал в «комендантский взвод», ставший впоследствии ядром комендантского полка. Сразу стал исполнять офицерские должностные обязанности.

Сам он рассказывает о распределении ролей просто: «Командиров у нас тогда никто не назначал, кто пошёл вперед — тот и командир».

Правда, Никишин военное дело знал: из института спецпризывом был направлен в армию, прошел Кемеровское учебное подразделение внутренних войск МВД СССР в те самые годы, когда в Союзе формировалась элитные «краповые береты». Работал по сопровождению спецгрузов в закрытых городах Томск-1, Томск-7.

«По увольнению из армии пришел в экологию. За мной и тогда был закреплён Краснодонский и частично Лутугинский районы. Так что всю свою территорию я знал досконально. Пригодилось», — улыбается он сегодня.

Первые дни войны

Первый месяц войны Никишин находился на блокпосту у Станично-Луганского моста. Там он стал свидетелем артобстрелов, ударов украинской авиации и бронетехники.

«Был я там до конца мая. После того, как „сушки“ (фронтовые бомбардировщики Су-24 и штурмовики Су-25) нас обработали и пошла тяжёлая бронетехника, мы поднялись на гору, где наши по сей день стоят в прямом смысле слова, как вкопанные. После этого перешел в прямое подчинение Грачёва», — вспоминает он.

«С оружием было тяжко. Расскажу предысторию: до войны я серьёзно занимался охотой. У меня были хорошие карабины, хорошая оптика, собаки.

Вот в первый месяц я был со своим карабином, Tikka-308, финский, очень хороший. Поэтому у меня с первых дней на мосту было специально отведённое место в „зелёнке“, для антиснайпинга», — отмечает Никишин.

После Сан Саныч участвовал практически во всех боях начала лета-2014.

«Ходил во все зачистки — в Вергунке, Весёлой Горе, Металлисте. Первый большой бой у нас был на Металлисте, где большинство наших только учились воевать. Это когда журналисты (ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин) погибли. Да и наших хлопцев полегло, не будем скрывать, немало.

Бои были жёсткие, потери в основном были от артиллерии. Там, начиная от поста ГАИ и газовой станции, всё было просто выкошено. Артиллерия крыла всё, вплоть до спуска в Луганск. Ни одного дерева не осталось, всё выкошено. Арта (артиллерия) их работала день и ночь, до города доставала, ну и нам досталось.

Должно сказать спасибо, были у нас мужики, имевшие опыт в строительстве обороны. Притащили нам плиты со взлётной полосы, подогнали краны, строили укрытия. И если бы не они, то потерь было бы много больше», — уверен он.

Изваринский котел

К началу операции по ликвидации Изваринского котла Никишин стал ответственным за блокпосты ЛНР.

«Когда замкнули котел, я мотался по своим блокпостам, начиная от краснодонской Новокиевки и до славяносербского (поселка) Фрунзе. Начинали работы с утра, ещё затемно, где-то что-то достраивали, обживались, окапывались. Довелось побывать и в Зеленополье — своих ребят забирал, и в Бирюково. Стояли мы на Изваринской трассе, в районе поселка Урало-Кавказ.

Здесь бои были сильные, на прямой наводке, между нами расстояние было до трёх километров. ВСУ ведь до Изварино не дошли каких-то два — два с половиной километра. Дорогу всю они простреливали насквозь.

На наших глазах „Ниву“ расстреляли, парень там остался до темноты, под передним колесом лежал. Мы потом подползли его вытаскивать, а от машины решето — сито, работали снайпера, пулемёты, как он живой остался — вообще непонятно…», — рассказывает подполковник.

«Честно сказать, с военной точки зрения, на то время у ВСУ была какая-никакая армия, и они сделали по тому времени великолепный марш-бросок — прошли вдоль почти всей нашей границы. У них не хватило сил и средств, да и мы их осадили. А вот если бы хватило, и они закреплялись бы в каждом районе, то нам пришлось бы тяжело.

Вот так они прошли маршем, и мы их перерезали после Бирюково, когда они уже у таможни вышли в поля, вот здесь мы их и перерезали», — вспоминает он.

Рассказ о событиях в Зеленополье Никишину дается нелегко.

«В Зеленополье вообще было жутко, бои страшные, много было их техники и живой силы. И так получилось, что когда наши начали их придавливать, то техника ВСУ начала отходить тем же путём, что и наступали. И вот когда сошлись их два батальона, тут-то их и накрыли „Градом“ — практически сразу всю колонну попалили.

Сейчас я слушаю украинские передачи, и если они называют это своей „перемогой“, то пусть назовут свои потери! Там был просто ужас. У них в том секторе тогда было точно до двух тысяч личного состава, и они шли вдоль границы. Но я вот ни одного не видел, чтоб кто-то оттуда вышел.

В Россию их ломануло немного, это когда бои начались на самой таможне, у них уже не было другого выхода, они бросили всё — оружие, боекомплект — подняли белый флаг, и в нашей зоне видимости перешли на российскую сторону», — продолжает подполковник.

«Все остальные остались в полях, и техника тоже, там до сих пор трава не растёт, всё сгорело, коричнево всё. Заживо сгорело два батальона и танки, и БТРы, и БМП, ЗиЛы, КамАЗы. Ужас, что творилось — там после того боя ещё два дня всё горело и дымилось. И людей вообще никто не смотрел, не собирал.

Знаю, что четверо живых наши забрали потом оттуда. Они вроде бы говорили, что выходили на связь со своими, мол, что остались в живых, а им никто не верил, бросили да и всё. Во всем Изваринском котле Украина бросила на погибель и своих людей, и технику. Там они и лежат в степи, четвертый год никому даром не нужные», — констатирует Никишин.

«Последний бой, непосредственно возле Изварино, был напротив Урало-Кавказа. Здесь их прижали хорошо, с дороги видны были машины, там часа четыре был бой хороший, после этого ВСУ посыпались, и наши начали их преследовать везде.

Вот это было всё — началась паника, всё бросали, убегали, хотя, честно сказать, на то время у них была армия, повторюсь. Были танки, БТРы, БМП-2, а у нас в основном, легковые машины.

Некоторые наши хлопцы вообще на мотоциклах умудрялись воевать. Цепляли (ручной противотанковый гранатомет) РПГ-7 или (противотанковую реактивную гранату) „Муху“, догоняли на мотоциклах и расстреливали, жгли, палили „укропскую“ бронетехнику», — рассказывает он.

Оборона Луганска

После разгрома украинских карателей под Зеленопольем и в целом в Изваринском котле война не кончилась — попыток взять штурмом и зачистить Луганск киевское политическое руководство не оставляло ни на день. Перед ополчением стояла задача удержать и не сдать врагу столицу Республики.

«Тем летом был просто ужас, но деваться было некуда. У нас была одна задача: надо было защищать Родину, больше некому было. У нас, если честно, людей было очень мало.

Когда ВСУшники и (националистический батальон) «Айдар» в Новосветловку зашли, наш командир Сергей Викторович (Грачев) проехал через них, через Новосветловку — тогда была неразбериха, ни формы, ничего. Определили, что это ВСУ по тому, что все стоят с пулемётами ПК (пулемет Калашникова калибра 7,62 мм).

Так и поняли, что это не наши, и в наглую проскочили. А я за ними уже через 20 минут ехал, так «укропы» меня перед Новосветловкой хорошо встретили — расстреляли мою машину, я еле ушёл, пришлось через Николаевку двигать в Краснодон. Вот так мы поняли, что это «укропы», — вспоминает подполковник.

«В тот день, когда они так дерзко зашли в Новосветловку и там начал зверствовать „Айдар“, я остался за старшего в ОГА (здание бывшей Луганской облгосадминистрации), собрал всех своих бойцов. Там к нам ДШБ подтянулись, хлопцы (из батальонов) „Лешего“ и „Призрака“.

Всего нас оставалось 870 человек в городе — вот и все войско. Мы разделились на три группы, поделили честно все тяжёлое (вооружение) — РПГ и (автоматические станковые гранатометы) АГС. Это у нас и было самое тяжёлое (смеётся).

Одна группа выдвинулась в сторону Новосветловки, вторая на Роскошное, а я пошёл со своими в Новосветловку полями через Николаевку. Ещё на помощь к нам пришли 60 человек из Краснодона. Это и были все силы, что остались на тот момент на оборону Луганска», — подчеркивает он.

«По 2014 году у ребят не было мысли куда-то бежать, отходить, стояли все до последнего, просто до последнего. Тогда никто не отдавал приказы, все действовали согласно обстановке, все командиры были стихийные, пошёл вперёд, вот тебе и командир.

Помним, как на Роскошном высадился десант ВСУ — два КамАЗа, 56 или 58 человек. А наших комендантских там, во главе с „Омским“, царствие небесное нашему замполиту, всего 12 человек было. И вот этих 12 человек „комендачей“, что на ферме стояли, „укропы“ так и не прошли.

Мало того, почти всех их уничтожили, из этого десанта ВСУ всего восемь человек осталось в живых. А из наших погиб один человек — дядя Володя, а все остальные остались живы. Это тот десант, что на аэропорт шел. Там было две возвышенности в нашем поле зрения, мы их „сиськами“ называли, и работала там их САУшка (самоходная артиллерийская установка). Вот как она по нам отработает, так они и идут в наступление.

В тот раз они в наглую пошли, дерзко, чуть ли не психическая атака, в полный рост. А у нас тогда всего один „Утёс“ (станковый крупнокалиберный пулемет) и автоматы, вот и все вооружение. Но 12 человек вступили в прямой контактный бой через дорогу, и почти всех ВСУшников уничтожили», — рассказывает Никишин.

Донбасский характер

Многократно подтвержденные факты того, как считанные бойцы с минимумом легкого стрелкового вооружения останавливали и опрокидывали механизированные бригады ВСУ, Никишина не удивляют. Он считает это естественным проявлением донбасского характера.

И еще важным моментом подполковник считает бесчеловечность ВСУ и националистических вооруженных формирований, сразу и наглядно продемонстрировавших жителям края свой звериный оскал.

«Мы ведь всё видели и понимали, с кем мы имеем дело и чему противостоим. Говоря об Изваринском «котле», возьмите в пример события в Бирюково. Они же ведь там тупо стреляли по всему, что движется! «Укропский» БТР спускался с бугра, со стороны таможни, заезжал на улицу, и стрелял по всему, что попадало в прицел. Люди оттуда бежали сразу, а кто не смог выехать — закрылись в подвалах. Вот так четыре дня они там и просидели.

А в Новосветловке что за ужас Украина устроила?! Когда они зашли в больницу, то расстреляли заведующего и его жену. Обоих расстреляли, за то, что там лежало четыре наших раненых. Убили врачей — мирных жителей, которые ни сном, ни духом о войне не знали. И раненых тоже добили.

Я лично разговаривал с людьми, запертыми в заложниках в храме — женщины, дети, подростки, старики — над кем вы издевались, с кем воевали?!

Добробаты (украинские добровольческие батальоны) вообще к людям относились по-зверски. Когда они сдёргивали машиной памятник Ленину в Новосветловке, к ним дедушка подошёл с костылями, старенький. Говорит, мол, хлопцы, что ж вы делаете? Так молодой «айдаровец» молча ударил прикладом дедушке в лицо, срубил буквально. Так фашисты относились по-зверски, как «укропы», — считает подполковник.

«Мы часто сидим, вспоминаем те летние события, удивляемся сами себе, откуда у нас брались силы, и мы могли, как это было на Весёлой горе, вшестером вступать в бой с ротой или с взводом. Мы тогда просто не смотрели, сколько их там человек.

Вот, для примера. На Веселой (Горе) взяли „укропы“ в плен одного парня. Мы решили, что он в том лесу возле моста, где были их дзоты. И мы пошли его выручать, просто зашли в этот лес, и никто не думал, сколько их там, какое у них вооружение, как мы оттуда будем выходить. Вот как называется, пошли нахрапом. Уничтожили один блиндаж — закидали его „эфками“ (граната Ф-1) и выбили их из лесочка.

Правда, Пашку мы в тот раз не нашли, но все равно потом живого обменяли на ВСУшного пленного. Вот и всегда так было, не только летние котлы, но и зимние. И можно сказать, что мы выиграли эту войну чисто на нашем „Ура!“. На характер — просто давили, поднимались и давили», — уверен комендант.

«Это сейчас можно воевать, сейчас всё есть — и техника, и люди подготовленные, сейчас у нас настоящая армия. А тогда ополчение держалось на патриотизме, на нашем „Ура!“, и конечно на наших ребятах, наших бойцах», — подытожил Никишин.

В июле—августе 2014 года совместными усилиями ополчения Донецкой и Луганской Народных Республик была успешно завершена многодневная операция по окружению группировки войск ВСУ и украинских националистических вооруженных формирований в районе от расположенного на границе с Россией села Мариновка в ДНР до пограничного Изварино в ЛНР.

В окружение попали части 79-й отдельной аэромобильной бригады, 24-й, 28-й, 51-й и 72-й механизированных бригад, 3-й полк специального назначения, сводный отряд украинских пограничников, а также различные части националистических вооруженных формирований.

Только по официальным данным ВСУ численность окруженной группировки составляла свыше четырех с половиной тысяч человек.

Подразделения и части окруженной группировки понесли существенные потери в живой силе и технике — в результате ликвидации «котла» украинские каратели, по разным оценкам, потеряли убитыми, ранеными и пленными до четырех тыс. человек.

Около 500 бойцов сбежало на территорию России, свыше двух сотен перешли на сторону Народных Республик. Ополченцы захватили около 70 единиц техники, включая реактивные системы залпового огня (РСЗО), зенитно-ракетные комплексы, танки, бронетранспортёры и боевые машины пехоты, не считая различных артиллерийских систем, стрелкового оружия и иных материально-технических средств.

 Источник: http://temidnya.ru/blog/43211534132/%C2%ABDogonyali-ukropov-na-mototsiklah-i-palili-ih-tehniku%C2%BB,-%E2%80%94-kak-gr?utm_source=mirtesen&tmd=1

P.S. Иллюстрация к МОГИЛИЗАЦИИ «укропов»…

Прославлять Украiну на вiка

АТО, ООС i  ВПК, i  ЦПК…

Наш ВПК влаштовуе «котли»,

А в ЦПК «кiборгiв» довели,

В процесi хвиль МОБIЛIЗАЦII,  

До моцноi  МОГИЛIЗАЦII…     

Менi геть соромно i бiльно

За ЦПКовiть цю страшнУ,

За владу Пороха дебiльну,

За братовбивчую вiйну!

А IМ не соромно, не бiльно —

Олiгархуям-глитаям

За те, що знищують цiвiльних

В Донбасi дiточок та  мам… 

                                                  *   *   *

Розплати час не забариться,

Бандери! Не простить Донбас!

Як в Нюрнберзi  шибенИцi  

Народ змайданить за для ВАС!

———————————————

 *АТО-(АнтиТерористична Операцiя) 

  ООС-(Операцiя Об’еднаних Сил)

  ВПК- (Вiйськово Промисловий Комплекс) 

  ЦПК- (Цвинтарно* Промисловий Комплекс) 

  *Цвинтар(укр.) — кладбище